День скучен, день ясен. В уютной кафешке витал какой-то неуловимый дух умиротворения и покоя. То ли он сквозил из чуть приоткрытых окон, то ли клубился из темных углов. Всюду, куда не глянь, золотилось полуденное солнце: в белоснежных волнах скатертей, в темном дереве паркета, в лицах. Обеденный час, однако, как ни странно, посетителей в кафе оказалось немного: один едок, безобразно плеская соус по сторонам, уплетал пасту, а другой в углу тихо напивался, бормоча что-то о бабьей неверности.  Обычный контингент для места, подобного этому. Скука.
Какое-то дикое, неуместное спокойствие застыло вокруг. Когда жизнь налаживается, время перестает идти. Совсем. Если сравнить его с огромным вселенским колесом, то вселенский хомяк давно издох, ибо ничто и нигде не происходило.
За спиной хозяйки таинственно поблескивали бутылки со спиртным. В лучших традициях дикого Запада, все самое крепкое и бодрящее, что можно влить внутрь: ром, виски, водка, кальвадос…
А Мими удрученно склонила голову над стаканом с шипучей колой. Кири заботилась о тех, кто был ей дорог. Кири не щадила тех, кто был ей дорог. И порой женщина заходила далеко в своей самоотверженности, что волком хотелось выть от ее любви. Будь ее воля, она бы и Бадоу отучила курить и привила любовь к бегу трусцой.
Нельзя ходить без шапки зимой, и с ней же летом, нелепо одевать красное с синим; когда переходишь дорогу - смотри по сторонам; с незнакомцами не разговаривай; не связывайся с мафией; если в окне что-то блеснуло – ищи укрытие, вполне возможно, что это в тебя прицеливается снайпер…
Это неполный список указаний, которые необходимо было соблюдать, прежде чем выйдешь на улицу. И не только Михаю, а также Мими, Бадоу.  Кири любила, когда ей беспрекословно подчиняются, с непослушными и капризными детишками переговоров не вела. Уж если бы этой женщине вздумалось открыть не кафе, а публичный дом, то она непременно заняла бы роль госпожи в садо-мазо играх.
Исподтишка взглянув на хозяйку кафе, Мими вздохнула: теплая кола натощак – чем вам не хард порно? Кири если уж не тело, то точно трахает ее разум. Девушка с дополнительной горечью вздохнула, пытаясь привлечь внимание к себе. Скука.
По краю барной стойки, семеня тремя парами лапок, бежала черная муха. Ее кругленькое, маленькое тельце поблескивало на свету, а разведенные в сторону крылья подрагивали. Казалось, что насекомое бежит по взлетной полосе. Еще миг – полетит зараза. Скука.
Мими не была брезглива, неказистая жизнь в городе от многого отучивает – от милосердия, от жалости и от чувства юмора. Она с изрядной долей равнодушия подняла свой стакан и опустила на муху. Кажется, что-то под ним жалобно хрустнуло. Да плевать, девушка не особо заботилась об благополучии божьей твари.
Покатав стакан на месте, окончательно вдавливая останки убиенного насекомого в стакан, Мими позвала хозяйку:
- Кири-саааан~ Кири-сааан~ А вы знаете, что в некоторых тропических странах и, в частности, в Азии принято употреблять в качестве еды насекомых . Это, видите ли, у них деликатес. Конечно, дело вкуса. Но, Кири-сан, вы тут у себя, надеюсь, приготовление всякой пакости не практикуете, да? А то смотрю, у вас тут живность забегала, залетала…
Мими флегматично тянула гласные, пытаясь передать всю гамму и глубину ее скуки, продолжала водить стаканом по барной стойке, расплескивая содержимое.